Штанько Николай Васильевич

Автор был арестован в 1937 году и осужден на 10 лет лагерей как японский шпион, причиной чего явилось то, что он родился в Харбине и прожил там 21 год.
Воспоминания представляют собой рассказ об организации в ГУЛАГе концертных и театральных коллективов, в которых он работал.
Начало воспоминаний – размышления о том, имел ли право автор и его друзья, актеры и музыканты, заниматься искусством, в то время как другие заключенные были заняты рабским трудом, жили в чудовищных бараках, голодали. Отдавая себе отчет в том, что система использовала эти коллективы для своих «изуверских» целей, автор надеется, что своими выступлениями они скрашивали страшную жизнь лагерников. Рассказ о двух эпизодах – обвиняющем и оправдывающем актеров: концерт в сангородке, где были собраны заключенные, больные пеллагрой (они никак не реагировали на выступления, покорно и безучастно сидя в зале), и концерт перед заключенными женщинами, которые плакали, вспоминая о своей прошедшей жизни, и были благодарны выступающим.
Далее описание камеры в Большом доме, куда попал сразу после ареста. Присвоение внутрикамерного номера – 221, хотя камера была рассчитана на 23 человек. «Культпросветработа» в камере: пересказ содержания фильмов известным кинодраматургом (после его ухода из камеры пересказывал фильмы, увиденные им в Харбине, автор), исполнение автором песен Вертинского, чтение стихов, рассказов им и другими заключенными.
В феврале отправка в лагерь. Во время этапов автор «тискал» романы. Эпизод, когда уголовники после такого рассказа вернули политическим отобранный у них хлеб.
Возвращение к теме – агитбригады, концертные и театральные группы. Их спасительная роль в жизни профессиональных актеров и музыкантов, а иногда и просто заключенных, обративших на себя своим талантом внимание начальства. Эти коллективы были «единственным источником развлечения руководства лагерей, вольнонаемных работников, охраны, а также жителей тех заброшенных таежных поселков, районных центров, где располагались лагеря. Интересная деталь: если в зале кроме «вольняшек» были заключенные, то первые «сидели с каменными лицами»; если же заключенных в зале не было, реагировали на происходящее на сцене, как обычная публика.
Привлечение актеров обычно лишь к легкой работе и освобождение от нее в дни выступления.
В 1940 году переправка автора из Ивдельлага в Севжелдорлаг на строительство железной дороги Котлас-Печора. Продолжение работы в концертной бригаде, которую вскоре превратили в «освобожденную» агитбригаду ковенского отделения благодаря тому, что начальнику понравилось выступление артистов на концерте, где он присутствовал. Объединение двух агитбригад, в одной из которых состоял автор, в Центральную, где он был назначен заведующим литературной частью.
С лета 1940 года автор – руководитель театральных коллективов. Общее руководство работой бригады осуществлялось начальником отделения. Привлечение в агитбригаду профессиональных актеров и музыкантов. (Между начальниками отделений ГУЛАГА была конкуренция, чей актерский коллектив сильнее.) Поездки по лагпунктам.
Начало войны. Перестройка репертуара в связи с этим: исполнение военных песен, составление литературно-музыкальных монтажей на военные темы.
Перевод в Княж-Погост, где бригада жила и репетировала в отдельном бараке. Рассказ об организации концертов, выборе программ, взаимоотношениях коллектива с лагерным начальством. Появление в бригаде должностей: администратора, заведующего музыкальной частью, костюмерши, реквизитора, парикмахера.
Признание автора в том, что ему стыдно приводить стихи, слова песен, тексты монтажей (они приводятся) из-за их патетики и бездарности. Но без них не пропускались бы никакие концертные номера.
Блестящая постановка чеховского «Юбилея» и других спектаклей, в которых играли отличные профессиональные актеры. Богатый музыкальный репертуар.
После окончания войны снижение морального подъема, так как стало ясно, что заключение невинных людей в лагере, которые они оправдывали раньше военной угрозой, имеет другую причину – это идеология власти.
Появление после войны нового контингента заключенных: попавших в плен, оказавшихся на оккупированных территориях, а также власовцев, бандеровцев, полицаев, которых причисляли к политическим, что вызывало у последних негодование.
В 1945 году освобождение автора, так как ему «сбросили» два года за «хорошее поведение и успехи в строительстве железной дороги». Продолжение работы директором и художественным руководителем в том же театральном коллективе уже по вольному найму.
В апреле 1950 года вторичный арест «по старому делу» и после непродолжительного следствия в г. Сыктывкаре ссылка в Новосибирскую область, в село Северное, где он уже был на общих работах.
После смерти Сталина освобождение без персонального рассмотрения дела и реабилитация в 1956 году. Намерения поступить в Ленинградский театральный институт, но отказ в приеме документов, так как автору было уже 40 лет, а в институт принимали до 35.

Аннотацию составила Жидкова Т.Г.

Аллилуев Сергей Иванович, Барбаров, Вардиев Глеб Петрович, Гавронский Александр Осипович, Головин Макарий Данилович, Григорий Львович Невольский., Ерухимович Соломон Вульфович, Кремер Ромуальд Аполлинариевич, Крепс Владимир Михайлович, Мицкевич Ванда Казимировна, Петкевич Тамара Владиславовна, Печковский Николай Константинович, Салин, Теслик Николай Данилович, Хмиэль Алеко Францевич, Хохлов Владимир, Хрусталев-Каменский Игорь Сергеевич, Членов Владимир, Шемена Семен Иванович, Штанько Николай Васильевич